Лично капитан в море больше не ходил - организовал компанию и сам уже капитанов нанимал, да не все так просто оказалось. Буксировочные услуги весьма востребованы, но... Вот вы, например, пишете в ЖЖ неплохие тексты, и сами не сволочь вроде, а никто вас не читает - не знают о вас потому что. А Лену Миро все знают и читают очень многие, невзирая на ценность ее писанины.
Вот и наши свежеиспеченные судовладельцы помыкались-помыкались, да и отдали судно под управление известной голландской компании, на этом рынке давно известной, а сами стали только комплектовать экипажи, организовывать ремонт, ну, и еще кое-что по мелочи. А за это голландцы им денежку неплохую отстегивали
Вот, значит, сдали мы объект в Эмиратах и следуем, как предписано "в направлении Суэцкого канала" экономическим ходом.
И вдруг команда - галопом в сторону Джибути, там аварийное турецкое судно, которое потеряло ход, поймать и в Эмираты же отвести.
На третий день нашли мы их - здоровенный балкер в грузу и весь обгаженный чайками так, что стал белым, будто круизный лайнер. Становимся к нему лагом (борт к борту то-есть), как положено, "валетом", чтоб буксирный конец удобнее завести было. Тут набегает их команда, все туркообразного вида, и голосят: "Рэбята, здрастуйтэ! Можна ат вас дамой пазваныт?"
Это лет двенадцать назад было, и других способов связи у них почему-то не оказалось.
Ну отчего нельзя, можно, плата по таксе.
Позанимали они очередь и, ожидая, стали свою историю рассказывать. Большинство команды азербайджанцы, капитан и кое-кто еще турки, а буфетчица, она же жена боцмана-турка, оказалось русской. Или украинкой, тогда над этим не заморачивался никто.
Везли они какой-то керамический порошок в эмират Аджман, и только прошли Баб-эль-Мандебский пролив, полетел у них турбонагнетатель воздуха на главном двигателе. А без этой штуки современный судовой главный дизель считай, что труп.
Как-то добрались до города Мукалла в Йемене и стали ждать помощи от компании.
Вот вы, кстати, знаете, как переводится с арабского Баб-эль-Мандеб? Ворота слез! Когда работорговцы везли невольников, при виде этих мертвых берегов несчастные осознавали, что домой им не вернуться уже никогда и заливались горькими слезами. (Я еще напишу про этот пролив, обязательно!)
Месяца полтора ждали наши мореходы помощи, и все это время сонмища чаек обгаживали пароход. Там, в Мукалле, в советские времена был построен большой рыбоперерабатывающий завод и чаек расплодилось немеряно. А эта тварь любит усаживаться на палубу или надстройку, при этом постоянно находясь в режиме струйного принтера.
Здесь я с йеменскими мальчишками как раз в ту пору. Сразу узнали, небось?
Кстати, эти фотографии я именно в Мукалле сделал, конечно, гораздо раньше описываемых событий, в 1984 году. Что там сейчас творится и кем стали те мальчишки?
А это на улицах снято:
Короче, приехали специалисты, сделали нагнетатель, уехали, судно вышло в море, нагнетатель гавкнулся окончательно, и судно понесло...
Ладно, пока заводился буксирный конец, буфетчица напросилась на обед. Изнасиловал ее рис во всех формах и прочие радости для желудка. А у нас-то и селедочка, и ветчина с сосисками южноафриканские (какая там вкуснятина, в этой ЮАР! Мы всегда в Кейптауне продуктами затаривались), и гречка, и капусточка квашеная собственного приготовления...
Сидит, она, болезная, в столовой, наворачивает это все, а ее муж-турок-боцман рядом пристроился, свинину ему есть не моги, а жену отпускать к чужим мужикам и вообще смерти подобно.
А у меня как раз из трех ремней на компрессоре реф-камеры два уже лопнули к тому времени и резерва нет. Я и попросил ребят помочь.
Да нэт проблэм, дарагой, пошли.
Повели в кладовую машинной части, через машинное отделение, конечно, и тут я слегка прио...
На палубном настиле лужи то ли масла горелого, то ли мазута и верите ли - дорожки из кирпичей выложены, чтобы ходить. Провожатый идет, рукой с горящей сигаретой размахивает. А у нас, блин, в носках без обуви в машине ходить можно, такая чистота. М-да. Набрал я себе ремней да и запрыгал по кирпичам назад.
Вскоре дали мы ход, и дня через четыре примерно прибыли к пункту назначения. Но ночь уже начиналась, а вход в порт там сложный, поэтому турко-азербайджанцы отдали якорь, а мы стали к ним бортом.
Утречком смотрим - на том судне содом и гоморра. Сквозь остекление мостика видно, как седобородый капитан бегает с одного крыла на другое, а за ним мечется толпа, бешено размахивая руками. Но самое интересное творится на их баке. С топорами в руках несколько молодцев встали у брашпиля (механизм поднятия якоря, если кто не знает) и не подпускают к нему никого.
Тормознули пару пробегавших мимо с выкаченными глазами азербайджанцев. Оказалось - денег они за весь контракт ни цента не получили, и дело идет к тому, что и не получат. А когда судно войдет в порт, их просто вышибут на берег. Поэтому якорь они поднимать не будут, пока деньги с берега не привезут.
Так, - а нам-то что делать? Кэп запросил голландцев. К вечеру пришло распоряжение - отдать буксирный конец, и хрен с ними со всеми. Деньги за буксировку компания уже получила.
Смотали мы конец на лебедку и распрощались с несчастными бывшими соотечественниками. Потом, уже выйдя из Персидского залива в Оманский, связались с ними по радио. Они продолжали стоять на якоре и ожидали прибытия полиции. А разговор там у полиции короткий...
Journal information