Когда в Алжире происходила борьба за независимость, никто не кричал местным французам: "Чемодан, вокзал, Россия Франция!". Лозунг был короче:"Гроб или чемодан!". Из более, чем миллиона "черноногих", как называли алжирских европейцев, порядка 750 тысяч сразу смекнули, что надо делать и предпочли чемодан. Разъехались кто во Францию, кто в Испанию, кто в Израиль, бросив всё, что было создано четырьмя-пятью поколениями их предков.
Однако около 100 тысяч решили остаться, ведь со стороны новых местных властей им была гарантирована неприкосновенность. Но в день провозглашения независимости нового государства 5 июля 1962 г. произошла массовая резня европейцев в Оране, цифры жертв разнятся, максимальная 3500 человек - и самым упрямым всё стало понятно. Хотя во Франции их никакие коврижки (или круассаны) не ждали.
В 1976-8 году я прожил в Алжире полтора года, никаких французов там не видел.
Жили мы совсем рядом с Ораном - чисто европейский город без европейцев.
В 2000 году наш буксир зашёл в южноафриканский Дурбан, красивый город на берегу Индийского океана совершенно современного вида, но у чёрта на куличках. В отличие от наших порядков, вход в порт там был свободный и местные жители захаживали в поисках развлечения поглазеть на чужеземные корабли, зачастую с детьми.
Там я разговорился с пожилым белым, стоявшим у нашего борта. Оказался англичанин, в третьем поколении уроженец Южной Африки. Он не советовал бродить поблизости от порта, а если нет особой нужды, то и вообще в город не ходить, для иностранцев это может быть небезопасным.
На вопрос - ну, а как жизнь тут вообще, какие перспективы для белых, он лишь махнул рукой, какие там перспективы, кругом засилье негров, всё разваливается на глазах.
Я спросил, почему бы ему не уехать в Англию? Он лишь горько усмехнулся - а кто там меня ждёт? Мы там никому не нужны, да ещё в таком возрасте.
Но мы знаем и страны, где потомков бывших соотечественников встречали организованно и без особой канители - Германия, Израиль.
А что же русские, самый разделённый народ, как кое-кто утверждает, с почти 20-ю миллионами, проживающими за границей? Тоже ведь приходилось слышать о программе возвращения соотечественников. Как там оно, преуспела эта программа? Сколько миллионов уже вернулось с её помощью?
И тут, откуда ни возьмись, Крым, с двухмиллионным русским населением, искренне желающим вернуться, без копейки затрат на его перевозку и обеспечение жильём, с полями, садами, не загробленной ещё до конца инфраструктурой, чудным климатом и ласковым морем. Какой-нибудь Израиль и мечтать бы о подобном не смел.
Но такой удар не каждый способен перенести бестрепетно. И вот разносятся стенания кормильцев, на горб которых взгромоздились алчные крымчане, о жалкой доле пенсионеров, остающихся без куска хлеба из-за крымского моста. И много чего другого, тут вам не зажравшаяся Германия, кроме соотечественников принимающая в довесок и миллионы вообще неведомо кого, тут ведь каждый кусок на счету.
Однако я им не верю. Это, наверно, украинцы пишут или потные от усердия сержанты-специалисты из вражеских кибервойск, подрывают нам национальные скрепы. Ведь мы, русские, не обманываем друг друга?
Journal information