Ну вот так иногда это выглядело:
Снимок вообще-то сделан во Франции, но какая разница?
Думал я так, когда у нас в стране упаковкой в основном служила бумага, а полиэтиленовые пакеты после освобождения от продуктов тщательно стирались и сушились на верёвочках, чтобы быть использованными снова и снова. Пластиковых же бутылок и в помине не было, а стеклянные успешно сдавались в стеклопункты.
Но вот прошло время. Нынче на грецком орехе напротив моих окон постоянно висят поднятые ветром с земли или мусорных контейнеров эти самые пакеты. Всё, как у людей:)
А мысли эти пришли мне в голову, когда я сегодня шёл по тротуару, сплошняком заляпанному втоптанными в асфальт жевательными резинками, как-то раньше это не бросалось в глаза.
Короче, не было возможности гадить - вот и не гадили, увы...
И вдруг вспомнилась совершенно не связанная, казалось бы, со сказанным ситуация.
Помните чудные фотографии прошлого года, когда толпы европейцев встречали с приветственными плакатами, игрушками и харчем в вытянутых руках прибывающих мигрантов?
Прошло совсем немного времени. Бают, только за эти полтора месяца в Европу уже прибыли 80 000 человек, не остановленные ни зимним бушующим морем, ни препонами, которые стали чинить им власти, робкими, правда, пока. Где же снимки встречающих с плакатами "Вэлкам!"?
Теперь, когда массированное присутствии этих людей стало повседневностью, со всеми прелестями, с нею связанными, отношение достаточно заметно изменилось.
Т.е. рассуждения о толерантности испытывают сильную эрозию, когда эта толерантность начинает ущемлять собственное благополучие.
Это как иногда люди, кривя губы, говорят: Как можно есть ЭТО? (носить Это, делать Эту работу), пока судьба не лягнёт их кованым копытом, и придётся самому и есть это, и носить это, и соглашаться на эту работу.
Битиё определяет сознание, классик знал, что говорил.
Journal information