Даже Варламов, по-моему, так и не удосужился: Хорошие сортиры - плохие сортиры.
А почему? Откуда такая дискриминация вполне естественного процесса?
Вот такой менталитет у нас, я и сам долго колебался, а стоит ли?
Вспомнил тут недавно ветерана Халхин-Гола дядю Мишу, у которого мы с женой снимали комнатку в первую нашу семейную зиму. Лютой она была, зима 1971-72 года в Севастополе, но мы не горевали. Во-первых, поначалу спали вместе на солдатской койке (знаете, что это такое и какова ее ширина?) - зато теплее было, да и дядя Миша кочегарил свой котел во-всю. Но, раскочегарив и нехило поддав в процессе, он начинал лупить газовым ключом по трубам, чтобы своей жене досадить. А слушали все, мы там не одни жилье арендовали. Да.
Но я не об этом хотел.
Так вот, в трезвом виде он любил предаваться воспоминаниям о Монголии и поразил меня простотой тамошних нравов. Выйдешь, говорит, из поселкового магазина - а что там за поселок, пара щитовых домиков да десяток-два юрт - а по сторонам крыльца иногда один-другой монголы сидят, задрав полы халата (или по сезону шубы) и делают дело, после которого коты лапой гребут.
Ну как же так? - изумлялись мы. А он, усмехаясь, объяснял - а там степь как стол и ни кустика, и видно тебя, пока за горизонт не уйдешь. Ну и как им быть? Вот и привыкли. Это нормально для них.
Менталитет такой, сказали бы мы сегодня.
У нас же и говорить-то об этом - моветон. Что приносит зачастую как моральные, так и физические мучения.
Вот познакомился ты, скажем, с трепетной девушкой, долго добивался взаимности. Наконец счастливый миг, свидание, возможно - цветы, лепет о всякой всячине, улыбки - и вдруг ты начинаешь ощущать некое в животе бурчание. Хорошо, если малошумное.
А если погромче? Надо точно отследить очередную руладу и заглушить ее чем угодно - смехом, громкой фразой... А меж тем становится ясно, что звуками не обойдется.
Ну позорняк какой, ну как быть, что говорить, куда бежать?
Не знаю, как сейчас, но в дни моей молодости отойти под ближайшее дерево даже и по более легкому поводу было западло, приходилось терпеть из последних сил до подходящего момента. Это Ельцину уже было проще, да там и зазнобы рядом не было - подумаешь ирландцы какие-то, а колесо - вот оно, рядом.
Кстати, именно с авиацией связано у меня самое жуткое воспоминание на эту тему.
Чтобы сократить путь от Симферополя до Керчи на несколько часов, я купил билет на самолет местной авиалинии - АН-2, тот самый кукурузник. Там двенадцать пассажирских мест на лавочках вдоль бортов. И как затмение какое нашло, а жарко было, - выдул с литр пива.
Тут посадка - пара теток каких-то, несколько мужчин, прямо на пол бросили мешки с почтой. Только начали набирать высоту - я стал понимать, что пиво пил зря. А лететь больше часа, со взлетом-посадкой все полтора. Уже и приемы самовнушения применял, и пытался с интересом разглядывать ползущие внизу (как же медленно, блин) виды, пытался перекрикиваться с мужиками, но шумно очень, - а на висках пробивалась испарина от сознания - не смогу, не дотерплю. Были там гигиенические пакеты для блевания на всякий случай, и я бы сумел ими воспользоваться - но женщины же, но я же советский капитан-лейтенант, хоть и по гражданке. Это сейчас типа смешно, но тогда...
До того дня я никогда не был на поле керченского аэропорта, но стоило открыться двери, нечеловеческая интуиция по самому короткому пути вывела меня к вожделенному строению с двумя фигурками на дверях.
Нирвана, говорите? Я испытал ее в тот день, и знаю, что это такое.
Уверен, что каждому есть что вспомнить на эту тему, но вот не принято у нас... Менталитет, понимаешь...
Journal information